Про 23 феврая и не только

Веду группу подготовки к школе. Группа чисто мальчиковая.

Тема к праздничку, не простая: защитник, мужская роль и т.п. Тема вообще-то на агрессию, пусть и социально приемлемую. И агрессию, естественно, вызывающая. Не так, как мультики-стрелялки или иные компьютерные игры, но всё-таки.

Вечер, детишки засиделись уже, устали.

Да и я тоже.

Перемена.

Мальчики начинают носиться и слегка беситься, «сбрасывая» агрессию. Один мальчик хватает другого за ворот толстовки и сильно дергает, придушивает. Включаюсь на полную катушку. Успокаиваю жертву. Веду беседу с агрессором:

- Вот про защитников песни слагали, былины, а про агрессоров, врагов – нет. Вот и твоё поведение как у врага-агрессора. Того самого, от которого защитники защищать должны. И что теперь с тобой делать?

- Убить.

Дети сами себе всегда придумывают самые суровые кары. Не сопоставляют еще размер причиненного вреда и наказания. Надо ослаблять.

-  Уверен? Как-то чересчур. Мы же не на войне.

- В тюрьму посадить.

Еще снижаю, перевожу в плоскость взаимоотношений, взаимодействия.

- А это исправит вред, что ты другу нанес? Вот испортил ты отношения с человеком... Надо же как-то исправлять.

- Подружиться.

- Ну, попробуй.

Подходит к ребятам. Долго стоит "по стойке смирно" рядом с «обиженным». Молчит. А на него - ноль внимания. Дети веселятся, играют.

- Хочет он с тобой дружить? А ты бы захотел?

- Нет.

Стоит. Молчит. В начале стоял так «вызывающе», типа «ты говори, говори», а я подожду, и опять играть буду. А сейчас – замер, сжался. Уже не очень уверен в себе.

Тоже молчу. Даю время прочувствовать.

Говорю уже сочувствуя, доброжелательно:

- А как исправить? Тебе бы хотелось снова наладить отношения? Загладить?

- Извиниться.

- Попробуй.

Пробует: извиняется. Вполне уже искренне, не по принуждению, хочет быть принятым. Осознал каково быть отвергнутым.

Извинения приняты.

- Ну и как тебе? Легко исправить дружбу? Хорошие отношения?

- Трудно.

 

С исправлением всегда трудно!